Бабушкина тетрадь
Jun. 21st, 2008 11:01 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
radvi_sashaЗаписки моей бабушки о войне
Выстрел
Война. 1942 год. Осень. В городе немцы.
Я и пятилетняя соседка Валька грелись на солнышке у стенки дома на лавочке. Лавочка, это два кирпича и дощечка. Рядом в доме – штаб немцев. Ходит солдат с автоматом туда-сюда, что-то насвистывая. Решил развлечься. Остановившись напротив нас, нацелился автоматом и говорил, улыбаясь: «пук!» Мы молчали, боясь пошевелиться. А немец повторил это несколько раз. Валька сидела от меня справа, а слева играл котенок, я нагнулась, чтобы взять его, и в это время прогремел выстрел. Мы, как подкошенные, повалились на землю. Немец стоял напротив и, довольный шуткой, хохотал. Схватив Вальку и котенка, я потащила их в дом. До вечера мы боялись и нос высунуть. А утром, в стене дома, где я сидела, была дырка от пули.
Прошло много лет, но до сих пор я часто просыпаюсь от выстрела у правого уха.
Аусвайс
Во время аккупации голод гнал людей за город на опустевшие колхозные поля. Собирали все, что осталось. Пошли и мы. Это я с сестрой и соседки Валька и Верка. Решили идти под стрижеменскую гору, там колхоз сажал картошку. Вооружившись саперной лопаткой и мешками, чуть свет вышли за город. Дошли быстро. Верка копала, я держала мешок, а сестра с Валькой собирали картошку и сыпали по мешкам.
Вдруг из леса вышел полицай. В немецком зеленом кителе, на рукаве повязка со свастикой, на поясе пистолет. Разгребая сапогами землю, подошел к нам.
- Ну, что делаем? Кто разрешил?
Мы с перепугу молчали. Первая очнулась Верка, она была старше нас. Вскинув лопатку на плечо, отрапортовала:
- Копаем картошку для германской армии!
- Аусвайс! ( то есть – документ)
- Яволь!
Пристукнув каблуками, отчеканила Верка и стала шарить в карманах фуфайки. Мы тоже полезли по карманам, не очень соображая, что надо искать.
И тут… Верка достала какую-то бумажку и гордо протянула ее полицаю. Мы замерли, зная, что никакого разрешения у нас нет.
Полицай долго вертел бумажку туда-сюда, что-то бурчал, шевеля усами, потом спросил у Верки фамилию, посмотрел на нее, вернул «аусвайс» и со словами
- Копайте, но если кто пожалует, то я буду там – и показал на лес.
- Яволь!
Верка по стойке смирно проводила его взглядом. Когда полицай скрылся в лесу, Верка как подкошенная упала в борозду, истерически хохоча и дрыгая ногами. Мы думали, что она со страху чокнулась, и подбежали к ней. Та уже сидела в борозде и размазывала по лицу грязные слезы. В руке она держала «Аусвайс». Немного погодя мы уже все четверо хохотали. В руках у Верки был старый рецепт на грубой бумаге. Вверху по-русски – Веркина фамилия. Дальше на латыни рецепт и венчал его большой штамп с крестом и неразборчивая подпись.
Оказалось, что Верка в начале войны работала в колхозе трактористкой, сломала руку, лечилась, и вот теперь, завалявшийся в фуфайке рецепт так неожиданно спас нам жизнь.
http://zhurnal.lib.ru/r/radwi_s/babushkina_tetrad.shtml
Выстрел
Война. 1942 год. Осень. В городе немцы.
Я и пятилетняя соседка Валька грелись на солнышке у стенки дома на лавочке. Лавочка, это два кирпича и дощечка. Рядом в доме – штаб немцев. Ходит солдат с автоматом туда-сюда, что-то насвистывая. Решил развлечься. Остановившись напротив нас, нацелился автоматом и говорил, улыбаясь: «пук!» Мы молчали, боясь пошевелиться. А немец повторил это несколько раз. Валька сидела от меня справа, а слева играл котенок, я нагнулась, чтобы взять его, и в это время прогремел выстрел. Мы, как подкошенные, повалились на землю. Немец стоял напротив и, довольный шуткой, хохотал. Схватив Вальку и котенка, я потащила их в дом. До вечера мы боялись и нос высунуть. А утром, в стене дома, где я сидела, была дырка от пули.
Прошло много лет, но до сих пор я часто просыпаюсь от выстрела у правого уха.
Аусвайс
Во время аккупации голод гнал людей за город на опустевшие колхозные поля. Собирали все, что осталось. Пошли и мы. Это я с сестрой и соседки Валька и Верка. Решили идти под стрижеменскую гору, там колхоз сажал картошку. Вооружившись саперной лопаткой и мешками, чуть свет вышли за город. Дошли быстро. Верка копала, я держала мешок, а сестра с Валькой собирали картошку и сыпали по мешкам.
Вдруг из леса вышел полицай. В немецком зеленом кителе, на рукаве повязка со свастикой, на поясе пистолет. Разгребая сапогами землю, подошел к нам.
- Ну, что делаем? Кто разрешил?
Мы с перепугу молчали. Первая очнулась Верка, она была старше нас. Вскинув лопатку на плечо, отрапортовала:
- Копаем картошку для германской армии!
- Аусвайс! ( то есть – документ)
- Яволь!
Пристукнув каблуками, отчеканила Верка и стала шарить в карманах фуфайки. Мы тоже полезли по карманам, не очень соображая, что надо искать.
И тут… Верка достала какую-то бумажку и гордо протянула ее полицаю. Мы замерли, зная, что никакого разрешения у нас нет.
Полицай долго вертел бумажку туда-сюда, что-то бурчал, шевеля усами, потом спросил у Верки фамилию, посмотрел на нее, вернул «аусвайс» и со словами
- Копайте, но если кто пожалует, то я буду там – и показал на лес.
- Яволь!
Верка по стойке смирно проводила его взглядом. Когда полицай скрылся в лесу, Верка как подкошенная упала в борозду, истерически хохоча и дрыгая ногами. Мы думали, что она со страху чокнулась, и подбежали к ней. Та уже сидела в борозде и размазывала по лицу грязные слезы. В руке она держала «Аусвайс». Немного погодя мы уже все четверо хохотали. В руках у Верки был старый рецепт на грубой бумаге. Вверху по-русски – Веркина фамилия. Дальше на латыни рецепт и венчал его большой штамп с крестом и неразборчивая подпись.
Оказалось, что Верка в начале войны работала в колхозе трактористкой, сломала руку, лечилась, и вот теперь, завалявшийся в фуфайке рецепт так неожиданно спас нам жизнь.
http://zhurnal.lib.ru/r/radwi_s/babushkina_tetrad.shtml
